Ирмуратов Хайдар Дисемалиевич, писатель

                                                                                          Эту автобиографию Х.Д. Ирмуратов
                                                              написал в 1973 году, незадолго до своей кончины.
                                                                                                        Умер Хайдар Дисемалиевич
                                                                                                                   30 сентября 1976 года.


  Я, Ирмуратов Хайдар Дисемалиевич, член КПСС с 1928 года (п/б № 10649485), родился в 1893 роду, в Букеевской казахской степи, на урочище Актобе, ныне территория Денгизского района, Гурьевской области.
      Родители были батраками в хозяйстве бая, потом в 1905 году завербовались неводными рабочими на рыбный промысел Тумак, и здесь остались на постоянное жительство. Отец в первое время работал сезонным рабочим в неводе, потом обзавелся бударкой, стал заниматься рыболовством вплоть до конца своей жизни (умер в 1919 году).
       Учился я сперва у частного учителя - муллы, потом поступил в русскую церковно-приходскую школу на промысле Тумак. Окончил три класса, учить меня дальше у родителей не было средств. И я стал помогать отцу, ловить рыбу. В 1915 году мне удалось поступить на работу в селе Началово на должность курьера волостного правления, потом стал работать помощником писаря. В этом селе я работал до февраля 1917 года. Затем, с наступлением революции, работу в чужом селе оставил и вернулся в свое село Сахма к родителям и опять занялся рыболовством.
      В январе 1918 года под влиянием Октябрьской революций в Астрахани происходит борьба рабочих с буржуазией, вылившаяся в гражданскую войну. Рабочие и солдаты, руководимые большевиками, подняли вооруженную борьбу против ставленников Временного буржуазного правительства и белоказаков. В крепости находилась революционная сила - солдаты и красногвардейцы из рабочих. Белоказаки пытались прорваться в крепость и осадили ее. В эти трудные дни осады из Астрахани в ловецкие села и аулы пришло воззвание большевиков с призывом о помощи людьми и продовольствием. Ловцы и крестьяне горячо откликнулись на призыв большевиков и начали немедленно организовывать помощь осажденным в крепости рабочим и солдатам. В русских селах Цветное, Зеленга, Марфино из ловцов сформировались революционные отряды и под водительством большевика Колчина отправлялись в город на помощь защитникам крепости. В казахских аулах проявили инициативу активисты Рахметов Тулеген, Ирмуратов Хайдар, Иржанов Жумагазы. Они производили сбор добровольных пожертвований среди населения, на собранные деньги покупали мясо, мороженную рыбу и доставляли их в город для защитников крепости. Только из аулов Сахма и Яблонка лично Ирмуратовым было погружено мяса и рыбы на три подводы и доставлено в крепость. В результате двухнедельного кровопролитного сражения рабочие и солдаты под руководством большевиков разгромили белоказаков и контрреволюцию. На другой день победы над врагами в Астрахани состоялся Первый губернский съезд Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Съезд провозгласил Советскую власть, избрал губисполком. Для организации новой власти на местах губисполком разослал по селам своих уполномоченных, которые вместо прежней власти создавали волостные Советы рабочих и крестьянских депутатов. А в казахских сёлах всё оставалось по-прежнему потому, что в них никакого общественного устройства не было, казахи были бесправны, темны, нигде на учете не стояли.
      Видя события, происходящие в русских селах Зеленга, Маково и других, мы, казахские активисты, стали подумывать об объединении казахов, устройстве их общественной жизни. С этой целью я - Ирмуратов - и другой активист, бедняк Рахметов Тулеген вдвоем выехали в Астрахань, явились в губисполком и заявили о цели своего приезда. Выслушав нас, председатель губисполкома тов. Липатов разъяснил нам о задачах новой Советской власти, что она защищает интересы трудового народа, предоставляет равноправие казахам, как и русским, что при желании казахи могут объединиться и организовать свой орган управления - Советы рабочих и крестьянских депутатов. В заключение беседы с нами председатель тов. Липатов выдал нам мандат - удостоверение на право созыва собрания в аулах и организации Советской власти. Вернувшись домой, я в одном, а Рахметов в другом ауле стали разъяснять людям о задачах Советской власти и приступили к созыву общих собраний. 25 февраля 1918 года состоялось большое собрание в ауле Тазовка. Сюда съехались граждане из восьми аулов. На собрании я сделал доклад о результатах нашей с Рахметовым поездки в Астрахань, в губисполком. Сообщение о Советской власти казахи восприняли с огромной радостью и единодушно решили поддержать новую власть. На этом собрании впервые в истории казахов было постановлено: организовать орган власти - Совет рабочих и ловецких депутатов под названием Абубекеровский волостной Совет. Председателем Совета был избран Рахметов Тулеген, секретарем - я, Ирмуратов Хайдар. Вслед за этим в казахских аулах Сахма, Яблонка, Султановка, Рычан, Бухольген были организованы и сельские Советы.
      В мае 1918 рода в Астрахани состоялся первый съезд представителей татарского и казахского населения Астраханской губернии. Одним из делегатов съезда был и я. На съезде была оглашена Директива Совета Народных Комиссаров за подписью В. И. Ленина о том, что для удовлетворения нужд рабочих и крестьян - мусульман и объединения их вокруг Советской власти предлагается организовать на местах мусульманские комиссариаты с отделами. Эта Директива бала встречена присутствующими восторженно. Было принято постановление: организовать в Астрахани при губисполкоме мусульманский комиссариат, избрать коллегии из 7 человек. Одним из членов коллегии от Абубекеровской волости был избран я, Ирмуратов Хайдар. Избранные члены коллегии возглавляли отделы комиссариата и назывались в первое время комиссарами. Я был комиссаром судебно-примирительного отдела комиссариата. (Позже название комиссар было заменено, назывался заведующий отделом). Состоя на работе в мусульманском комиссариате, в мае 1918 года я вступил в партию, состоял на учете в ячейке членов коммунистической организации народов Востока при мусульманском комиссариате.
      Мне приходилось часто выезжать в командировки в казахские аулы Астраханского и Красноярского уездов по вопросам организации и укрепления местных Советов, комитетов бедноты, для улаживания различных конфликтов среди населения. При моем непосредственном участии в селах Рычан, Сахма, Яблонка и Султановка были организованы Комитеты бедноты, а в селе Семибугры на базе конфискованной у помещика Киселева усадьбы была организована сельскохозяйственная коммуна "Звездочка", которая потом преобразовалась в артель, а в период сплошной коллективизации - в колхоз "Путь к коммунизму" (сейчас совхоз "Семибугровский"). В июле 1918 года по специальному заданию губернского военного комиссара тов. Чугунова я выезжал в казахские села Яблонка, Султановка, Сахма и Рычан для проведения реквизиций лошадей и повозок, реквизировал у зажиточных хозяйств 100 голов отборных коней и доставил их в Астрахань для сформированных отрядов Красной Армии. Осенью того же года Мусульманский комиссариат совместно с Губземотделом командировали меня в Букеевскую степь, где на основании Декрета Совнаркома о социализации земли производил в двух волостях Нарынской и Калмыцкой конфискацию у крупных баев земли и скота (сверх нормы) с последующей передачей их батракам и беднякам. Одновременно организовал в них комитеты бедноты.
      15 августа 1918 года белоказаки во главе с полковником Маркевичем подняли в Астрахани контрреволюционный мятеж. Им удалось занять крепость, захватить склады с оружием, почту и ряд правительственных зданий. Разгромив все, что захватили, мятежники вылавливали и убивали партийных, советских и общественных работников. Большевики организовали революционную силу, упорно боролись с мятежниками. В момент восстания в Астрахань на пароходе прибыл экспедиционный отряд чрезвычайного военного комиссара Степного края Алиби Джангильдина. Он по личному указанию В. И. Ленина отправлялся через Астрахань на Мангышлак, чтобы кружным путем доставить оторванным от центра России войскам Актюбинского фронта оружие и боеприпасы. Видя, что в городе бушует белогвардейский мятеж, отряд Джангильдина немедленно включился в боевые действия красных против мятежников, помог занять крепость, восстановить Советскую власть в городе.
       После ликвидации мятежа мы, астраханцы, помогали Джангильдину пополнить его отряд людьми, боеприпасами, продовольствием, обеспечить транспортом для продолжения пути в Мангышлак. В частности, работникам мусульманского комиссариата тов. Умерову и мне поручалось подыскать для отряда Джангильдина водный транспорт, завербовать добровольцев из нацмен. Нами было завербовано несколько человек добровольцев и подыскано две морские шхуны под названиями "Аббасня" и "Махли". Через неделю после ликвидации мятежа отряд Джангильдина погрузился на эти шхуны и отправился в путь морем. Добравшись до порта Александровского на Мангышлаке, пройдя через суровые пустыни, Джангильдин провел свой отряд до станции Челкар и доставил войскам Актюбинского фронта оружие, боеприпасы, медикаменты.
      Весной 1919 года в связи с приближением фронта гражданской войны в Астрахани был создан ревком во главе с тов. Кировым. В это время проводилась мобилизация двух тысяч коммунистов в заградительные отряды, созданные для укрепления прифронтовой полосы и удержания противника. Я находился в заградительном отряде на Красноярском участке фронта, проводил массово-политическую работу среди бойцов и жителей прифронтовой полосы. В конце мая 1919 года из Астрахани в Урду (бывшая Ханская Ставка) на областной съезд Советов Букеевекой киргизской орды была отправлена делегация губкома и губисполкома во главе с тов. Наримановым, работавшим в то время в Астрахани. В составе делегации были Арсений Грачев, Гамид Султанов, Саттар Еникеев и Хайдар Ирмуратов. На съезде с политическим докладом о текущем моменте выступил тов. Нариманов. В перерывах работы съезда Нариманов читал лекции по национальному вопросу и о декрете об отделении церкви от государства и церкви от школы. В дни съезда в Урде был устроен военный парад бойцов казахского кавалерийского полка. На параде тов. Нариманов от имени ВЦИК в торжественной обстановке вручил полку Боевое Красное Знамя, которым полк награжден был за боевые подвиги в боях с белогвардейскими полчищами. В Урде с помощью астраханских товарищей налаживалась работа типографии, издавались газеты на русском и казахском языках, по предложению тов. Нариманова было решено перевести на казахский язык Первую Конституцию РСФСР и брошюру Е. М. Ярославского о биографии Ленина, затем выпустить их отдельной брошюрой и распространить по степи.
       Для участия в этой работе по предложению тов. Нариманова я был временно оставлен в Урде, и работал. Как известно, до революции казахов на военную службу не брали, и они не имели никакой военной подготовки. Перед мусульманским комиссариатом встала задача обучать казахскую молодежь военному делу. Для организации пунктов и проведения обучения в казахские аулы посылались работники комиссариата. Я был послан в Абубекеровскую волость, где организовал два пункта обучения, в селе Корни и в ауле Бухольген. На учебные занятия в них привлекались молодые казахи в возрасте от 18 до 33 лет. В течение полутора - двух месяцев они получали некоторую военную подготовку. Многие из них потом записывались добровольцами в Красную Армию, участвовали в боях против белых на Лаганском направлении фронта. Из Урды в казахские аулы Астраханского и Красноярского уездов приезжали представители Киргизского военного комиссариата для вербовки добровольцев в Киргизский кавалерийский полк, формируемый в Ханской Ставке. С одним из таких представителей тов. Мугауя Утегеновым я выехал в Абубекеровскую волость, где занялись вербовкой добровольцев. В течение двухнедельной нашей работы было завербовано из казахской молодежи 100 человек добровольцев и отправлено из Астрахани в Урду поездом.
       Осенью 1919 года бывший заведующий Киргизским отделом Кобенов, разоблаченный мною как проходимец и аферист, чтобы отомстить мне, действуя вкупе с байскими элементами, организовал против меня обвинительное дело, будто при проведении реквизиции лошадей для Красной Армии в прошлом 1918 году я превышал власть, запугивал жителей аула стрельбой из винтовки, заставлял резать баранов на угощение и т. п. В этом неблаговидной деле Кобенову помогали те зажиточные казахи, у кого были мобилизованы лошади, становились они свидетелями против меня. 1-го октября 1919 года Народный Трибунал в Астрахани осудил меня на 10 лет. Через месяц по моей жалобе, где я признавался, что, возможно, мною допускались перегибы, так как было время периода военного коммунизма; тот же трибунал, но в другом составе, приговор отменил, определив мне меру наказания общественной принудработой. После этого случая я выехал из города, порвал связь с ячейкой коммунистов народов Востока и автоматически выбыл из партии.
      В начале 1920 года Астраханский мусульманский комиссариат как сыгравший свою роль был ликвидирован. Для обслуживания многотысячного казахского населения Астраханской губернии в городе Астрахани был организован казахский ревком Волго-Каспийской Киргизии. Деятельность ревкома распространялась на все казахские волости Астраханской губернии и на прикаспийскую часть Букеевской орды - Синеморскую и Жиделинскую волости.
      Осенью 1920 года ревком назначил меня волостным военным комиссаром и направил в Жиделинскую волость.
       Там я работал до весны 1921 года и в связи с тем, что при районировании территория Жиделинской волости отошла к Казахской Автономной республике, работу в этой волости я оставил и вернулся в село Сахма, где проживала моя семья. Здесь я работал секретарем сельского Совета, потом, пройдя педагогические курсы, получил специальность учителя. В своем селе Сахма я организовал школу первой ступени, сам в ней стал работать учителем.
       Начиная с 1923 года по 1943 года беспрерывно работал в органах народного образования - учителем, школьным инспектором, заведующим районо, директором школы.
       В 1926 году вступил в ряды партии кандидатом, а в 1928 году членом партии. В 1940 году, учась заочно, окончил Сталинградский педагогический институт (истфак).
      В октябре 1943 года, когда я работал в поселке Нижний Баскунчак директором средней школы, Астраханский окружком партии выдвинул меня на руководящую советскую работу в должности председателя Володарского райисполкома.
       В следующем 1944 году в связи с преобразованием округа в область и разделения Володарского района на два - Марфинский и Зеленгинский районы, я был утвёржден председателем Марфинского райисполкома. В этой должности я проработал почти семь лет беспрерывно. Преодолевая трудности в годы Отечественной войны и послевоенных лет, все свои силы я употребил на то, чтобы оправдать доверие партии, работать самоотверженно, выполнять обязательства перед государством. За все годы моей работы наш район выполнял хозяйственные планы, и по добыче и заготовке рыбы, и по развитию поголовья животноводства и его продукции. Нашему району неоднократно присуждалось Переходящее Красное Знамя Обкома и Облисполкома, а в 1946 году Марфинский район в числе других семи передовых районов Советского Союза был удостоен высшей правительствен ной награды - Переходящего Красного Знамени ЦК ВКП (б) и Совета Министров СССР и денежной премии сто тысяч, за высокие показатели по развитию животноводства. В 1945 году я избирался членом Обкома партии, в 1947 году по избирательному округу № 48 депутатом Облсовета депутатов трудящихся.
       Наступил 1950 год, который принес мне большое несчастье: 9 февраля я был исключен из партии и снят с работы. Предъявленное мне обвинение сводилось к следующему. Осенью 1949 года из армии домой вернулся мой старший сын. Он полюбил девушку в своем селе и женился на ней. Желая отметить это событие, я по обычаю советских людей сделал свадьбу для молодых, и эта свадьба явилась роковым последствием моего служебного и партийного положения. Свадьба была истолкована как национальная, байская, что приглашалось много гостей, что совершались национальные обрядности. Вокруг свадьбы было нагромождено много надуманного, мелкого, не имеющего значения, будто совершались религиозные обрядности, чего совсем не было. Моя жена, сын коммунисты, ни о какой религиозной обрядности и речи быть не могло.
       Мне подарили родственники и друзья три головы барана и две козы. У казахов принято дарить животных, которые во время свадьбы используются на мясо для угощения гостей. А меня обвинили, что такие подарки традиция баев, истолковали как побарничество. Инструктор обкома тов. Мостовой занимался этим вопросом в районе около месяца. Меня в районе не было: находился в степи на Черных землях в связи со стихийным бедствием, занимался спасением колхозного скота. Тов. Мостовой не пожелал объективно разобраться по делу, сделал обо мне неверные выводы. Я был отозван из командировки на Черных землях и сразу попал на бюро обкома. Бюро обкома было ограничено временем заседания, не долго разбираясь, расценило мою свадьбу как байскую, так что я был исключен из партии и снят с работы. Присутствовавший на бюро обкома облпрокурор тов. Ковешников в горячности заявил, что Ирмуратова надо исключить из партии как соучастника преступлений бывшего председателя колхоза Калиева. После бюро прокурор старался оправдать свое поспешное обвинение ко мне, командировал в район своего следователя, который, находясь в районе почти месяц, собирал на меня обвинительный материал, а в районе нашлись недруги, злопыхатели, выдумавшие ложь и клевету против меня. Так было состряпано уголовное дело, в результате чего меня арестовали и судили по ст. 109 за допущение незаконной покупки для райисполкома моторной лодки, обмен райисполкомского сундука на колхозный сейф и т. п. И я был осужден и невинно отбыл наказание три года. Судимость была снята согласно указу об амнистии.
       В марте 1963 года, после отбытия срока наказания, я вернулся домой и немедля поступил на работу учителем средней школы, работал до октября 1956 года, потом работу оставил в связи с уходом на пенсию по старости. Но, уйдя на пенсию, я не остался в стороне от общественных дел: был председателем родительского комитета в школе, агитатором, председателем уличного комитета и т. д.
      В июне 19б1 года ЦК Компартии Казахстана и Президиумом Верховного Совета республики, я как ветеран Октябрьской революции и гражданской войны Западного Казахстана был приглашен в Алма-Ату на праздничные торжества по случаю 40-летия Казахской республики, участвовал в юбилейной сессии Верховного Совета Казахстана, был награжден памятной юбилейной медалью в честь 40-летия республики. В республиканском государственном музее в Алма-Ате и Областном музее гор. Уральска с группой ветеранов Октябрьской революции и гражданской войны экспонировался для обозрения и мой портрет. После тяжело отозвавшейся на мне судебной трагедии долгое время я не осмеливался поднимать вопрос о восстановлении в партии. Только накануне XXII съезда партии решился ходатайствовать и подал апелляцию на имя президиума съезда. Для разбора моей апелляции и изучения дела об исключении меня из партии, из ЦК приезжал инспектор тов. Алферов. После этого я был вызван в Москву присутствовать при разборе апелляции. На заседании ЦК партконтроля в июле 1962 года я был восстановлен в рядах членов КПСС без взыскания. Так, наконец, восторжествовала справедливость по отношению ко мне, и я на старости лет снова стал коммунистом.  
      Почувствовав в себе вдохновение и прилив новой силы, стал энергично участвовать в общественных; делах, занялся еще и творческой работой, используя свои воспоминания, сохранившиеся в памяти. С 1962 года по настоящее время я имел и имею разные общественные поручения, например: был председателем группы содействия партгосконтролю при территориальной парторганизации, председателем совета пенсионеров при поселковом Совете, общественным инспектором школ при районе, лектором общества "Знание", председателем первичной организации общества ВОГ, членом районного и областного правления ВОГ.
       Ряд лет был сельским корреспондентом районной газеты "Ленинец" и "Заря Каспия", областной газеты "Волга", печатался в журнале "Простор".
       В 1964 году в Алма-Ате вышел первый мой труд - книга "На земле народа-брата" на русском языке, в 1967 году в Волгограде вышла моя книга "Октябрь в ауле", тоже на русском языке.
       В 1972 году в Алма-Ате вышла в свет моя третья книга "Край, озаренный октябрем" на казахском языке.
      В настоящее время в Алма-Ате, в издательстве "Жазушы" готовится к печати еще одна моя книга, посвященная жизни и творчеству народного композитора, нашего земляка Курмангазы. В последнее время у меня заметно ухудшилось состояние здоровья, потерял слух, очевидно, одолевает старость. Но не сдаюсь, продолжаю по мере сил трудиться. Имею правительственные награды "Орден Отечественной войны" II степени и четыре медали, одна из них ленинская, юбилейная. Семейное положение - многосемейный, имею семерых детей, 13 внуков. Жена член партии с 1940 года, старший сын коммунист, второй сын кадровый офицер, тоже коммунист. Все дети живут отдельно от нас.

        Х. Ирмуратов/ http://www.30region.ru/konkurs/4/1/biogr_irm.htm